В принципе, я глянул обсуждение градации "ломки" и обратил внимание, что как-то слишком много было садомазохизма. Это же типичный вариант "пики". И если скажем ограничиться только 4-я сферами бытия в рамках ПМ, то можно запросто вводить 4-мерное фазовое пространство с осями-симпатиями: пики, чирва, бубна, крести и уже рассматривать градацию "ломки" и соответствующие переходы по разным мастям (сферам бытия). А у вас получается только одномерный вариант.

Привязка к мастям не нужна.
Но макрокомплекс чувств научитесь прокручивать быстро, как слайд. Бац, и всЁ!

Мне тя не понять, народ до сих пор спорит иззо определения корней. В этом и проблема, а насчет синтеза фракталов и грить неча, ток догадываться

Майн либе
еще раз прочитай "Ломку":
...
Мы должны выйти за рамки 4х мастей. Это было техническое ограничение. Но если двигаться дальше -надо позволить себе отказаться от него.
Вспомни: в некоторых работах говорится о 5ти мастях...

На скок я понимаю, идея корней и возникла из желания создать более абстрактную модель, чем ПМ. Если сейчас мы присвоим событиям симпатии, то мы по сути вернёмся к пасьянсу... А смысл пыжиться тогда?

...пожалей гуманитариев, и прост балбесов.
Поделись всетаке к чему ты ведешь...

В какой-то момент мы с Гордой выяснили, что богатство нашего восприятия на левой стороне проявлялось «пост фактум», то есть наши взаимодействия оказывались такими богатыми в свете нашей возможности запоминать их. Мы поняли, что в этих состояниях повышенного осознания мы все воспринимали одним цельным куском, одной монолитной массой неотделимых деталей. Мы называли эту способность воспринимать все сразу «интенсивностью». Мы годами считали невозможным рассмотреть отдельные составляющие части этих монолитных кусков опыта; мы не могли расположить эти части в такую непрерывную последовательность, которая имела бы какой-нибудь смысл для интеллекта. Поскольку мы были неспособны на такой синтез, мы не могли и вспомнить. Наша неспособность вспомнить была фактически нашей неспособностью расположить наши воспоминания в линейной последовательности. Мы не могли разложить наши воспоминания, так сказать, перед собой и собрать их последовательно одно за другим. Полученный опыт был доступен для нас, но в то же самое время мы не могли до него добраться, так как он был замурован стеной интенсивности.
...
Он сказал мне, что маги считают свои жизни на часы. И что один час жизни мага может быть равен по интенсивности целой обычной жизни. Эта интенсивность является преимуществом, когда она подходит к информации, заложенной в движении точки сборки.
Я попросил его объяснить мне это более подробно. Много раз прежде в затруднительных ситуациях в течение бесед он советовал мне хранить всю информацию, полученную мной о мире магов, записывая ее не на бумагу и не в уме, а в движении моей точки сборки.
— Точка сборки даже при самом незначительном перемещении создает полностью изолированные острова восприятия, — сказал дон Хуан. — здесь можно хранить информацию в форме переживаний, отложенных в усложненности сознания.
— Но как можно хранить информацию о том, что так неясно? — спросил я.
— Ум в равной степени неясен, и все же ты доверяешь ему, благодаря своему знакомству с ним, — возразил он. — у тебя пока нет такого знакомства с движением точки сборки, а так это то же самое.
— Я хотел узнать, как сохраняется информация? — спросил я.
— Информация хранится непосредственно в переживании, — объяснил он. — позднее, когда маг сдвигает свою точку сборки именно туда, где она была в прошлом, он проживает вновь свое полное переживание. Такое воспоминание магов является способом возвращения информации, содержащейся в движении точки сборки.
— Интенсивность — это автоматический результат движения точки сборки, — продолжал он. — например, ты проживаешь эти моменты более интенсивно, чем делал это обычно, поэтому можно сказать, что сейчас ты откладываешь в запас свою интенсивность. Однажды ты проживешь вновь этот миг, сдвинув свою точку сборки в точное место, где она находится сейчас. Это и есть способ, которым маги сохраняют информацию.
...
— Интенсивность, будучи аспектом «намерения», естественно связана с блеском глаз магов, — объяснил он. — для того, чтобы вспомнить эти изолированные островки восприятия, магам надо только «намеренно» вызвать особый блеск своих глаз, который ассоциируется с тем местом, в которое они хотят вернуться. Но я тебе уже это объяснял.
Наверное, я выглядел озадаченным. Дон Хуан смотрел на меня с серьезным выражением лица. Я раскрывал рот несколько раз, пытаясь задать ему несколько вопросов, но не мог оформить свои мысли.
— Поскольку его размер интенсивности больше обычного, — сказал дон Хуан. — за несколько часов маг может прожить эквивалент обычной жизни. Его точка сборки, перемещаясь в незнакомую позицию, требует энергии больше, чем обычно. Этот дополнительный поток энергии называется интенсивностью.

— Когда я представил перед тобой не только старческое поведение немощного старика, но и себя в качестве старого больного человека, твой ум бросался из крайности в крайность, пытаясь восстановить "непрерывность"/"последовательность" моей рассудительности и твою саморефлексию. И тогда ты сказал самому себе, что у меня, по-видимому, припадок.
— В конце концов, когда было уже невозможно поверить в продолжение моей рассудительности, твое зеркало саморефлексии начало трещать. С этого момента движение твоей точки сборки стало делом времени. Единственное, что было под вопросом, сможет ли она достичь места отсутствия жалости.
Наверное я казался дон Хуану излишне скептичным. Он объяснил, что мир нашей саморефлексии или нашего ума очень непрочен и скреплен несколькими ключевыми идеями, которые служат его основным порядком. Когда эти идеи оказываются несостоятельными, основной порядок перестает функционировать.
— А чем являются эти ключевые идеи, дон Хуан? — спросил я.
— В твоем случае, в таком частном примере, как твое посещение целительницы, о котором мы говорили, ключевой идеей была "непрерывность"/"последовательность", — ответил он.
— Что за "непрерывность"/"последовательность"? — спросил я.
— Идея того, что мы прочные болванки, — сказал он. — в наших умах наш мир поддерживается уверенностью, что мы неизменны. Мы можем принять, что наше поведение может быть модифицировано, что наши реакции и мнения могут быть изменены, но идея того, что мы можем менять свой внешний вид или быть кем-то еще, не является частью порядка нашей основной саморефлексии. Когда маг прерывает этот порядок, мир разума останавливается.
...
Потом он сравнил действия, исполненные им в Гуаямосе, с действиями целительницы, которые мы обсуждали раньше. Он сказал, что целительница разрушила саморефлексию людей, присутствовавших на операции, серией действий, которые не имели эквивалента в их повседневной жизни — драматическая одержимость духом, изменение голоса, вскрытие человеческого тела. Как только "непрерывность"/"последовательность" идеи самих себя была нарушена, точки сборки посетителей были подготовлены для передвижения.
Он напомнил мне, что в прошлом описывал для меня концепцию остановки мира. Он сказал, что остановка мира так же необходима для магов, как для меня необходимо читать и писать. Она состоит из введения диссонируюшего элемента в сплетение повседневного поведения с целью остановки уже приглаженного потока повседневных событий — событий, которые внесены в каталог наших умов нашим разумом.
Диссонорующий элемент называется «неделанием» или противоположностью делания. «Деланием» называется все, что является частью целого, о котором у нас есть познавательный опыт. Неделание — элемент, который не принадлежит этому картографированному целому.